/первое появление/

С оглушительным рёвом встало из-за горизонта солнце.
И прямо в левую основную антенну.
С беззвучным визгом Хаунд скатился с импровизированного речарджа, сжимая шлем руками. Выпал из радиолуча под защиту обломка стены и окончательно проснулся. Да уж, будильник знатный! Он подготовился к повторной пытке и осторожно поднялся на ноги. Колено предательски скрипнуло; шлем вышел из радиотени и на приёмники снова обрушилась какафония радиосигналов. Но на этот раз он был готов и только чуть поморщился. Сутки на планете были длинные, ночь закончилась только что, и ему предстояло это «видеть» ещё немало времени. Убавив чуткости приёмников, Хаунд включил сканеры и осмотрелся. Развалины на окраине, обломки, мусор, свалка чадит неподалёку. Ничего нового за время его отдыха не… а нет, погодите. Этого хлама здесь раньше не было.
Хаунд осторожно ощупал сканерами авангардную скульптуру. Скульптура топорщилась во все стороны осколками, обломками и оплавленными деталями, фонила остаточным тепловым излучением. Он попробовал покрутить многодетальный пазл в голове – складывалось нечто, при ближайшем подходе напоминающее самоходку, ощетинившуюся шипами и лезвиями. Комбайн?.. Что за ерунда. Кому понадобилось пригнать и бросить здесь комбайн? И почему тревожники не сработали?
А вообще, неожиданно тихо…

Отредактировано Hound (08-11-2010 21:40:21)

Ллязь!
Ага, он так и знал, что слишком тихо! Сканеры Хаунда разошлись по окружности, затем он сосредоточился на ящике, за которым кто-то спрятался, оставив на обзор минимум.
Вот, чужак выглядывает. Опасается?
– Эй? – Позвал он, не поворачивая головы и не двигаясь. Вокодер хрипел, но слова вышли вполне разборчивыми. – Ты кто?..
Он хотел было добавить, по привычке, что он из СБК, но какое сейчас СБК!
– Я безоружен, – добавил трекер, медленно разводя руками и осторожно, стараясь не налегать на колено, поворачиваясь к собеседнику всем корпусом; и улыбнулся, забыв, что серая, трещиноватая оптика не располагает к приятной беседе.
Лучи сканеров отразились от обломков по сложной траектории, и Хаунд принял вторичный, размытый объём чужака – невысокий, легко строенный, с непонятными плоскостями на, предположительно, спине. Большего вторичный объём не давал, но и это уже хорошо. Собеседник его наверняка видит.

– Я Хаунд, – тоном «само собой разумеется» отозвался трекер. – И я не претендую на этот… агрегат, что бы это ни было. Ты можешь его забрать.
Собеседник выглянул побольше, сканеры отрисовали сложную поверхность шлема, совсем не суровое лицо… Хаунд в который раз пожалел, что не видит оптического диапазона, а, значит, не увидит знака. Если он есть.
– Я отойду, если хочешь, – предложил трекер, – не надо так нервничать, – и, не дожидаясь ответа, сделал небольшой шаг от чужака. Правое колено пробило болью – шарнир, что ли, треснул?.. Он немного наклонился, перенося вес на целую ногу, и перевёл радары на максимум. Небо залило какофонией волн от обоих солнц, затмевая даже громаду Центра; поверхность расцветило во все частоты – каждый материал отражал по-особому. Зон повышенного теплового излучения с поверхности, кроме путаницы треков и уже запомненных пятен, не было – чужак был один. Разве что за взрывами… но это слишком далеко...

– Я тут отдыхал, – терпеливо пояснил Хаунд, – Извини, я не знал, что это твоя территория. Могу уйти.
Собеседник, наконец, вышел из-за ящика, и сканеры выдали чёткую картинку. Интересно, что это за маленькие крылья? Он не сикер точно, у сикеров капота не бывает. Но и не полностью наземный…
Ссориться с кем бы то ни было Хаунд не собирался. Если собеседник считает себя тут хозяином, то проще будет уйти – он-то тут точно проездом. Мысль о проезде неприятно кольнула напоминанием, что он не может трансформироваться, а, значит, и ездить. Ножками, ножками… где бы ещё ремнабор найти… Интересно, почему чужак за оружие не хватается? Не хочет или нет оружия? А если нет – то чем он угрожал?..
Попросить ремнабор у чужака трекеру и в голову не пришло.
– Моё имя ты знаешь. А как мне тебя называть?..

Похоже, собеседник успокоился. Блюскай… этого имени Хаунд не знал. Ни в списках автоботов, ни в списках мятежников-десептиконов этого имени не значилось. По крайней мере, в тех списках, которые были доступны Хаунду. Нейтрал?
– Я погас. Ну, – Хаунд поднял руку и задумчиво погладил пальцами по щеке, – недопогас, судя по всему, – вряд ли Блюскаю нужны не самые аппетитные подробности. – И меня выкинули из Каона, сочтя непригодным на запчасти. Или решили, что десептиконам не пристало носить автоботские детали, – он рассмеялся и сам поморщился от каркающего звука. – Я так думаю. Я присяду?
Не дожидаясь ответа, он сел на покореженную тумбу и вытянул повреждённую ногу.
– Если так, то спасибо им за эту брезгливость, так как я, всё-таки, выжил. А ты что здесь делаешь?..

– Автобот, – подтвердил Хаунд, рассеянно потирая колено, – служба безопасности Каона, – тут он поморщился. – Была когда-то.
Он помолчал, не поворачивая головы наблюдая за деловитым Блюскаем. Тот собирал с палубы какие-то детали и тоже косил взглядом, явно не доверяя «восставшему из погасших». Мимо проходил, значит?.. По предпринимательским делам?
Но мысли свои от оставил при себе. Собеседник мог и обидеться.
– Ты слышал что-нибудь… – тут он замолчал, провожая бликом сканера оборонную тройку, прошедшую в полусфере, километрах в пяти вглубь Каона. Тройка, похоже, патрулировала фиолетовую сторону. – Да. Так ты не слышал ничего об автоботском командовании?
Хаунд хотел знать, кто из отряда сопровождения выжил в той бойне. То, что сменился Прайм, он краем аудио поймал. Значит, Сентинел не вытянул...
Глухой гул – звук двигателей прошедшей тройки – прокатился по аудио.

Хаунд озадачено уставился на Блюская, даже голову повернув. Собеседник задумчиво плёл из проволоки что-то непонятное, и, похоже, совсем забыл о трекере.
Похоже, он зацепил какое-то больное место… Шлак, иногда жалеешь, что не телепат! Хоть бы знал, какие темы не стоит поднимать.
- Извини… - растерянно протянул он, не вполне уверенный, стоит ли извиняться. И за что, собственно, он извиняется.
Вторая охранная тройка прошла уже ближе, и Хаунд нервно вздёрнул голову:
- Что-то разлетались… В последнее время бомбёжек не было – полномасштабную атаку, что ли, готовят?..

– Тебя? За что?.. – Хаунд неловко поднялся и утвердился на ногах. Колено должно выдержать. Вопрос, куда идти. Он вопросительно наклонил голову к плечу, повернувшись к собеседнику.
Вообще Хаунд собирался идти вдоль границы на север. До Юсса, потом через Юсс в Аякон. Но, может быть, Блюскаю надо помочь? Хотя как предложить помощь новому знакомому, трекер пока не знал. Да и что он мог предложить?..
Блюскай торопливо собирал, наверное, нужные ему детали, нервно вздрогнув – или показалось? – при звуке турбин. Впрочем, последнее было неудивительно – надо было всего лишь глянуть на город.
«Спарклинг… совершенный спарклинг. Будь проклята эта война…» – Хаунд вспомнил Фликера – смешливого, задорного мехлинга, постоянного выдумщика разных шуток – и сглотнул. Где он теперь, Фликер? Где десятки его друзей и знакомых? Там же, где и остальное мирное население Каона?..
Хаунд стряхнул полкуликовое оцепенение. Есть время для дела, и есть время для скорби.
Надо уходить.

– Э? – Удивился Хаунд резкой смене темы. Он не понял, что так обеспокоило собеседника. – Нет… наверное, не слепой. То есть я не вижу, я сканирую. Ну, и радары, – он пожал плечами, – они вообще-то электромагнитные.
Почему вдруг Блюскай спросил? «Я же не тыкался туда-сюда, как беспомощный турбощенок».
– Ты не беспокойся, я же пришёл сюда – и дальше дойду.
Хаунд вспомнил своё продвижение по окраине – челноком, туда-обратно, запоминая новый ландшафт и выискивая ориентиры. Таковых оказалось достаточно, чтобы понять, где он и куда двигаться. А со сторонами света проблем никогда не было – мощное магнитное поле Кибертрона обеспечивало прекрасную ориентацию любому, у кого был хотя бы самый простенький компас. А уж каждый восход солнц давал такой ориентир, что хоть киберволком вой...
– Так что… – говорить это не хотелось, но он был явно не лучшим спутником для целого, подвижного собеседника, как бы ни хотелось обратного, – пора прощаться?

– Извини?.. – Сначала Хаунд решил, что ослышался. Потом сообразил – парень же должен как-то выживать. – Боюсь, ничего. Мне не чем тебе заплатить. Кроме того, «безопасная зона» – это будет далековато от моего маршрута. Я собираюсь идти на север, в Аякон. В конце концов, я автобот, – он виновато развёл руками, памятуя реакцию собеседника. – Это значит, что мне надо двигаться вдоль границы, до Юсса, потом через него…
Он замер. В полусферу сканирования вошла четвёрка неизвестных. Они целеустремлённо двигались из глубины Тайреста в направлении разговаривающих. И, судя по скорости, двигались в альтмодах.
– Четверо, – отрывисто уронил уже Гончий, – с востока, сюда, поверхность, через десять минут возможно. Не торопятся, – добавил он уже вольно, прикидывая, сможет ли рухнувший навес около станции их надёжно прикрыть, – может, и повернут, но пока идут прямо на нас.
Его навес точно укроет. Но пойдёт ли за ним Блюскай? И цвет! Не выдаст ли цвет? Шлак, именно тогда, когда ему нужна оптика...
С другой стороны, может, это его друзья?

– Блюскай?.. – Выровнявшись, Хаунд поспешил за тащащим его собеседником, припадая на правую ногу и тихо недоумевая – что такого случилось? Вот только что он был готов торговаться, и вот он ведёт трекера неведомо куда и неведомо зачем. И ведь, похоже, хотел сначала уйти – почему передумал?
Неизвестная четвёрка разошлась веером, не замедляя скорости, и пошла параллельно, удерживая дистанцию – явно прочёсывала какой-то сектор в поисках… кого? Или чего?
– Они что-то ищут, похоже, – озвучил Хаунд, – идут теперь параллельно, дистанция двести метров, скорость удерживают. Девять минут до контакта.

Хаунд, недоумевая уже молча, подчинился, стараясь поспеть за быстрым собеседником. Не друзья, похоже. Но что тут такого? Ну четверо. Может, они вообще мимо пройдут. А если и нет…
«О! Гончий, ты головой ушибленный».
Блюскай отвалил непрозрачную плиту, открывая убежище.
– Какие трюки? – Не понял Хаунд, но ответа не услышал, загремев внутрь от толчка. Приземлился, правда, удачно – сработала старая автоматика – на руки-ноги, и резво откатился в сторону, освобождая место. Колено возмутилось таким поведением, но какого шлака, некогда тут…
Лязгнула, закрываясь, дверь, и вдруг стало очень тихо. Его словно обмотали минватой, глушащей сигналы. Сам бункер он сканировал хорошо, Блюская тоже ощущал прекрасно, а вот дальше выйти не получалось. И ладно бы сканеры глушило – он не видел ни звёзд, ни солнц! Радары тоже жаловались на резкое падение сигнала.
– Шлак, а здесь уютно, – трекер устроился поудобнее, – никаких фоновых шумов, ничто по антеннам не долбит и не засвечивает, – он улыбнулся.

Отредактировано Hound (24-11-2010 17:21:10)

– Нога?.. Нормально, – нет, этот парень себе в задачник поставил удивлять не меньше пяти раз за десять фраз разговора! Или он думал, что механическое повреждение коленного шарнира отремонтируется волей Праймаса? О… о-о, Гончий, ты точно головой ударился. Он боится, как бы тебе хуже не стало! Потому что тащи тебя потом отсюда, старый хлам… – Ну, то есть не доломал. Идти смогу.
Хаунд добавил в цвет своей брони серого – плита закрыта, значит, освещение ослабело. Больше тени – больше серого. А вот в потоки сигналов через смотровые щели лучше не попадаться. Шлак, хорошо, что он частоты помнит. Хоть в такой простой ситуации отработать маскировку нормально. Голограмматор подтвердил наложение, предложил добавить размытие. Неудобно, когда не можешь визуально контролировать собственную работу. Хорошо ещё, несколько универсальных схем легли на окружающее. Что он будет делать, когда универсальная схема не совпадёт с реальностью, Хаунд не знал. Там посмотрит. В крайнем случае, включит систему автоматической корректировки – она кривая, как десептиконский знак, но худо-бедно работает.
– Поглощающий состав?.. Понятно. Я не смогу отсюда отследить их передвижение, – он с сомнением закусил губу, стараясь показать, что смотрит на смотровые отверстия, – или смогу… Может, мне лучше выйти? Пять минут до возможного рандеву.
Прятаться по тайникам Хаунд не привык. Его работой было идти в авангарде и служить глазами других, а не таиться и ждать.

– Эй, – Хаунд примирительно поднял руки, – это был всего лишь вопрос!.. – Да что за существо такое, никак с ним не поговорить, чтобы не напороться! Откуда столько агрессии?.. – Хорошо, сижу тихо, не отсвечиваю, отключаю сканеры.
В подтверждение своих слов он замолчал и сложился компактно, насколько позволяли бункер и повреждения – колени к груди, голову на колени. Не то, чтобы Блюскай мог ему что-то сломать – то, что осталось не сломанным, доломать мог разве что гидравлический пресс, даже при условии его, Хаунда, полного непротивления. Но зачем нагнетать обстановку?
Для надёжности Хаунд отключил и сканеры и радары – один Гаситель, от них толку мало в заизолированной яме – оставшись в темноте и холоде. Почему-то показания с радаров он всегда воспринимал в том числе как тепло, и сейчас было довольно неуютно. Тем более что, заразившись паранойей собеседника, Хаунд уже подумывал, а не дострелят ли его, слепого на всю голову, здесь, как подранка на охоте. Мысли он гнал, как первостепенную глупость, но отсутствие сигналов с основной системы восприятия затрудняло борьбу.